.jpg)
4 декабря судья Нижегородского районного суда Ольга Коловерова, рассмотрев ходатайство следствия, продлила на два месяца (до 5 марта 2020 года) домашний арест главного врача Балахнинской ЦРБ Максима Кудыкина. При этом в общей сложности на вынесение постановления ей потребовалось более пяти часов – в два с половиной раза больше, чем судье Наталье Урлиной, которая 8 ноября разрешала вопрос об изменении меры пресечения в отношении доктора на более мягкую. «Коза» присутствовала.
Напомним, 12 сентября хирург Максим Кудыкин и его коллега Андрей Васягин были арестованы по делу, возбужденному следственным управлением УМВД России по городу Дзержинску 25 декабря 2017 года. До 14 августа 2019 года оно находилось там, после чего было изъято и передано для дальнейшего расследования в следственную часть Главного следственного управления ГУ МВД России по Нижегородской области. В день задержания хирургам было предъявлено обвинение в совершении 9 преступлений, предусмотренных ч.3 ст. 159 УК РФ (мошенничество с использованием служебного положения). По версии следствия, доктора обманывали пациентов, понуждая тех приобретать за свой счет медицинское оборудование, которое якобы полагается бесплатно по полису ОМС.
Ходатайствуя о продлении домашнего ареста, замначальника отдела следственной части Сергей Арефьев заявил, что следственной группе, сформированной для расследования данного дела, еще требуется изъять документы, а также выполнить прочие следственные действия. Так, до сих пор «не представилось возможным» установить всех зарегистрированных руководителей и учредителей фирм «Велес», «Калибр», «Антей», «Химкоплект», продававшие пациентам оборудование.
По словам следователя, к настоящему времени всего по аналогичным эпизодам возбуждены 67 уголовных дел, то есть столько человек написали заявления, согласившись считать себя потерпевшими. Срок предварительного следствия продлен до 9 марта 2020 года, и следствие, а также прокуратура считают, что Максим Кудыкин и Андрей Васягин должны находится в это время под домашним арестом.
Следователь выразил уверенность, что Максим Кудыкин, имея загранпаспорт, может скрыться от органов предварительного следствия и суда, уничтожить вещественные доказательства, оказать давление на свидетелей «или иным образом воспрепятствовать производству по уголовному делу».
Со слов доктора Кудыкина и его защитников, такое количество потерпевших объясняется тем, что следствие, изъяв из больницы в Дзержинске медицинские документы, получило адреса тех пациентов, которых арестованные хирурги оперировали, применяя современные методики. И, обходя их всех, предложило написать заявления, обещая вернуть деньги, заплаченные за оборудование. Об этом стало известно благодаря тем пациентам, которые отказались идти на поводу следствия и, чувствуя благодарность за спасенные от ампутации ноги, звонили и сообщали доктору Кудыкину о предложениях представителей правоохранительных органов.
Добиваясь возвращения Максима Кудыкина к профессиональной деятельности, адвокат Андрей Малышев обратил внимание суда, что арест высококвалифицированного доктора – это непозволительная роскошь для нашего государства. Мера пресечения, запрашиваемая следствием и прокуратурой, лишает сотни граждан медицинской помощи редкого специалиста (не более 20 сосудистых хирургов имеются сегодня в регионе).
Защитник настаивал, что деятельность Максима Кудыкина была строго регламентирована нормативными медицинскими актами и стандартами, в соответствии с которыми в стандарты лечения артерий нижних конечностей не входит стентирование и баллонная пластика. Поэтому стенты и баллоны, которые покупали пациенты, не могут быть оплачены Фондом обязательного медицинского страхования.
«Государственная программа гарантий при лечении артерий нижних конечностей предусматривает ампутацию, шунтирование или «чистку» артерии путем разреза. Однако данные гарантированный методы, входящие в стандарт, не могут быть применены, например, при полном тромбозе артерии. Именно такие сложные операции, при которых хотя и высок процент неудач, но есть шанс сохранить конечности, делали Максим Кудыкин и его коллеги, – подчеркнул адвокат. – Максим Кудыкин не просто врач, а доктор медицинских наук, который на протяжении всей своей жизни занимается вопросами болезней артерий нижних конечностей, имеет множество научно-практических разработок в сфере лечения артерий нижних конечностей, внедряемых им в практике {…} Это тот самый самородок, в который общество, налогоплательщики, государство вкладывали материальные и моральные усилия, чтобы была полезная отдача обществу».
Адвокат Малышев добавил, что доктор Кудыкин с 14 лет начал работать санитаром, находясь на иждивении только матери. Вырастая как профессионал, он полностью отдался науке, внедряя в медицинскую практику достижения мирового уровня. Помимо прочего защитник напомнил, что нет никаких фактов, указывающих, что Максим Кудыкин может воспрепятствовать предварительному следствию.
«За время существования уголовного дела с 2017 года и инкриминируемых ему событий 2016 года Кудыкин не был знаком и не стремился познакомиться с процессуальными участниками по уголовному делу. Он не предпринимал действий скрыться от следствия или скрыть какие-либо интересующие следствие факты. Он всегда был открыт для диалога и сотрудничества», – продолжил адвокат, добавляя, что представленные следствием материалы не отражают оснований продления домашнего ареста.
Адвокат также обратил внимание, что инкриминируемое доктору преступление носит экономический характер.
«В настоящее время медицинские учреждения представляют собой коммерческие учреждения, заинтересованные в привлечении пациентов для прохождения лечения и фактически медицинский персонал вовлечен коллективным договором в экономическую деятельность. Многие медицинские учреждения готовы привлекать тех или иных специалистов с целью быть конкурентоспособными в сфере оказания медицинских услуг. Фактически в современной российской действительности нет бесплатной, советской медицины. Труд врача оплачивает или общество через фонд медицинского страхования, или медицинское учреждение, состоящее с врачом в коммерческих отношениях, – заявил господин Малышев. – Таким образом, врач, хочет он или нет, осуществляет экономическую деятельность».
В этой связи, согласно недавним изменениям в Уголовно-процессуальный кодекс России и позиции Верховного Суда РФ, на лиц, обвиняемых в совершении преступлений в экономической сфере, в том числе по ст. 159 УК РФ, не распространяются такие меры пресечения, как домашний арест или заключение под стражу, отметил адвокат.
Погрузившись в материалы дела, увидев многочисленные ходатайства представителей медицинского сообщества и петицию сотрудников Балахнинской ЦРБ, которые характеризуют Максима Кудыкина исключительно положительно, суд объявил перерыв, удалившись из зала заседания, откуда потом помощник судьи позвал представителя прокуратуры. Между ними состоялся разговор, о котором остается только догадываться, читая постановление.
Вынося постановление об удовлетворении ходатайства следствия, судья Ольга Коловерова, тем не менее, дала ему негативную оценку.
«Организация расследования не была эффективной, – сделала вывод она. – Довод следствия о том, что обвиняемый Кудыкин может скрыться от предварительного следствия и суда, поскольку имеет на руках заграничный паспорт, не обоснован и не основан на представленных в суд материалах уголовного дела. Наличие загранпаспорта без каких-либо объективных действий, направленных на желание покинуть территорию России, не может служить основанием, чтобы делать вывод о том, что лицо желает скрыться и может скрыться от следствия».
Судья указала, что следствие не представило ни единого объективного бесспорного доказательства не только тому, что Максим Кудыкин может удариться в бега, но и утверждению, что он может оказать давление на свидетелей. Единственное, с чем согласилась Ольга Коловерова – что доктор якобы может уничтожить некие вещественные доказательства, поскольку от занимаемой должности главврача не отстранен. Именно это и стало основанием для вынесения постановления о продлении ареста. При этом судья провела в совещательной комнате более двух часов.
Свое отношение к следствию по делу Максима Кудыкина судья выразила, вынеся также частное постановление – обратить внимание начальника ГСУ ГУ МВД России по Нижегородской области Равиля Белева на факт ненадлежащего исполнения обязанностей замначальника отдела СЧ ГСУ Сергея Арефьева по производству предварительного расследования уголовного дела в отношении Максима Кудыкина.
Судья напомнила, что ходатайство о продлении меры пресечения подается за семь суток до ее истечения. Сроки были существенно нарушены.
«В ходатайстве о продлении срока домашнего ареста следователь должен отразить работу, выполненную ранее, и указать работу, которую предполагается сделать в течение испрашиваемого срока. При рассмотрении каждого последующего ходатайства о продлении срока содержания под стражей судья должен оценить объем выполненной следователем работы за истекший продленный срок, какие следственные действия выполнены. В данном случае следователь не отразил в своем ходатайстве в полном объеме работу, выполненную ранее, и не указал работу, которую предполагается выполнить. Недостающие данные восполнены только в судебном заседании.
Кроме того, только в судебном заседании лицом, заявившим ходатайство, был приобщен характеризующий обвиняемого материал. Причем в большом объеме, составляющим практически целый том уголовного дела. Суд увидел данные, характеризующие личность, впервые только в судебном заседании. Он был лишен возможности познакомится с ним и подготовиться», – заявила судья.
О результатах рассмотрения частного постановления она потребовала сообщить в Нижегородский районный суд в течение месяца.
Защита намерена обжаловать постановление о продлении меры пресечения, добиваясь возвращения Максима Кудыкина, а также Андрея Васягина, которому также продлен домашний арест, к работе.
Кстати, Максим Кудыкин, находясь в СИЗО, написал коллегам открытое письмо.
Поддержите наше СМИ любой посильной для вас суммой – один раз,
или оформив подписку с помощью онлайн-кассы.
Став подписчиком KozaPress, вы будете поддерживать стабильную работу издания,
внося личный вклад в защиту свободы слова.
18+