23 апреля 2020 года индивидуальный предприниматель Руфина Клишковская впервые опубликовала в своем блоге фотографию картины «Карантин 2020». Последний раз упражняясь с красками в детстве, она нарисовала ее, дав выход своим чувствам и переживаниям, вызванным всем известными событиями. Сегодня выстроилась очередь из желающих стать обладателями ее творений в стиле «руфизм» (пока, правда, неизвестного мировому и отечественному искусству). Главный редактор «Козы» Ирина Славина побеседовала с творцом, чтобы узнать детали и рассказать стране и миру о явлении.
– Руфина, давно знаю тебя как незаурядную личность. Будучи бухгалтером по образованию и поработав по специальности, ты ушла в рекламу и PR по найму, затем создав собственную продакшн-студию LK Media. Кроме того, ты автор и организатор гражданского проекта «AntiСвин», хорошо известного многим активным нижегородцам-защитникам окружающей среды, плюс на твоем счету организация нескольких акций «Дорогами Победы». Также ты мама очень успешного ребенка, у которого на старте в жизни кроме тебя не было ни денег, ни связей. Где сейчас работает твоя дочь, напомни.
– Она работает в Лондоне. Что важно, работает по специальности: она училась на эйчара и работает эйчаром.
– Итак, ты бизнесмен и активист, эффективная мама, а также лидер нижегородской блогосферы. Но я не припомню, чтобы ты проявляла себя как настоящий художник!
– Это был пенсионный проект.
– Что значит пенсионный?!
– Не планировала этим заниматься до выхода на пенсию.
– То есть в планах рисование было?
– Ну конечно! Я же художественную школу заканчивала.
– А с тех пор ты бралась рисовать? До карантина.
– Ни разу. Я и не любила в «художке» учиться. С моим-то темпераментом! Это сейчас приходится на одном месте сидеть. Но еще зимой я занялась выжиганием по дереву. Помнишь?
– Конечно! Была очарована твоими сувенирами.
– Вот этому я нигде не училась.
– Продолжим про твой дебют. Показав в Facebook свою картину, ты рассчитывала ее продать?
– Нет, конечно.
– Но картина ушла в считанные минуты. Несколько аутсайдеров, включая меня, при попытке завладеть полотном остались ни с чем. Сколько стоил «Карантин 2020»?
– Цену я первому покупателю не называла. Сказала, давай сколько не жалко, так как я не просто художник, а предприниматель. Мне перечислили больше, чем я ожидала, с комментарием «надеюсь, художник порадуется и предприниматель будет доволен». Но сумму я не хотела бы называть. Потом у меня раз пять просили копию. Один мужчина все-таки уговорил. Но я еле справилась. Она непохожей получилась – совершенно другое настроение. Больше за копию не возьмусь. И знаешь, только Денис Гинзбург считал в первом «Карантине» мое отчаяние. Для остальных это была веселая картинка. На самом деле она очень депрессивная. Но на копии я нарисовала луч света. Он показывал девочке с собакой, куда ей идти, что всё не так страшно.
– Хочу процитировать комментарий господина Гинзбурга к твоей работе: «Тревожность во всем, страшная кремлевская башня с растянутей пастью, «сейчас я вам всем устрою», напуганные нарядные цветные домики, тяжеленный правый верхний угол... Эта работа опрокидывает зрителя, но это не котики со «все уронили». Прищурившись, она уставилась в привязанного к койке поцыента, приготовившегося к принятию то ли наркоза, то ли смертельной инъекции»… Руф, как родился сюжет «Карантина»?
– Из офиса я забрала с собой икеевские постеры. На одном из них был нарисован парусник. Я его закрасила белой краской. И поверх нарисовала свое (на тот момент у меня не было холстов). Шел как бы поток сознания. Визуализация кремля – это про зумы с администрацией Нижегородской области. Пустота в городе, трамваи пустые ездят… Ты думаешь, как это всё уместить на одном листе и просто рисуешь по кругу. Это уже потом мне про спираль Фибоначчи рассказали (крупнейший математик Средневековья, – ред.).
– Когда в Facebook мы перекинулись парой слов о твоем триумфе, ты сказала мне, что никогда не думала, что рисование будет тебя кормить.
– Сейчас выручка моего бизнеса стремится к нулю. Мой ОКВЭД не попал в перечень пострадавших отраслей. Считается, что всё у нас хорошо. Соответственно, «денег нет, но вы держитесь». Вот и держимся, как можем.
– Ты получила хоть копейку в качестве финансовой помощи от государства?
– Нет.
– Но замгубернатора Саносян в зумах говорил о поддержке предпринимателей.
– Говорил, да. У кого ОКВЭД попал в пострадавшие, те получили. И еще есть категория: те предприниматели, у кого доход раньше был меньше 10 тысяч рублей в месяц на члена семьи, тоже смогли получить поддержку. Но я не очень понимаю, что это были за предприниматели – с таким доходом. Вот он {Саносян}в прошлый раз нам сказал, мол, ребята, звоните в администрацию города, вам полагаются меры поддержки. Позвонили. Всех предпринимателей из нашего чатика направили в соцзащиту. А соцзащита давала помощь только тем, у кого доход был меньше 10 тысяч рублей на члена семьи. Или у кого есть несовершеннолетние дети. Я никуда не попадаю. Теперь я художник.
– Хорошо, что ребенок уже самостоятельный и тебе не надо его кормить.
– Ребенок прислал мне денег. «Ты мое государство», – сказала я ей.
– Руфина, сколько времени занимает работа над картиной?
– Где-то неделю. Пока придумаешь, сложишь это всё в голове… Что идет изнутри, идет быстрее. А на заказ надо подумать.
– Как объясняют заказчики, что они хотят?
– Накидывают. Ты не представляешь, какой классный бриф выдал мне мужчина, которому я рисую сейчас (ты его тоже знаешь). Двадцать пять лет они с женой вместе. И у него ассоциации: танец, витражи, йога, полжизни с чемоданами на колесах, перелеты, любимая страна Италия, а сейчас ничего не надо – просто живут в домике на речке. И так душевно он говорил… Сразу у меня пошло. Еще один классный бриф был для подарка молодому мужчине с российским и израильским гражданством. Он занимается строительством, живет в Москве, любит Формулу-1 и жесткий юмор. Поэтому я нарисовала шесть звезд на кремле, куранты 7:40 показывают. И он гонит на бешенной скорости прямо в кремль, где его ждут. И уже стоят леса у кремлевской стены. У меня очень много секретных названий, и эта картина называется «В кремле пора менять фасад».
– Руф, а как тебе название для твоего стиля – «руфизм»?
– Мне понравилось. Наташа Табакова придумала. Я сейчас наверстываю в образовании, раз я художник, всякие лекции слушаю про художников. Некоторые что-то творили, а названия этому толкового нет до сих пор.
– Ты будешь рада, если в рекламу и PR не вернешься?
– Это будет классно. Мне нравится, как реагируют заказчики на мои картины. А ты видела, какую я придумала коробку для перевозки и презентации картин?
– Да, конечно. Снова превосходны и идея, и исполнение. А что насчет предложения, прозвучавшего в комментариях к твоим публикациям, делать подносы в стиле «руфизм»?
– У меня уже появился человек, который готов инвестировать в такие подносы. Мы с ним это обсудили.
– Здорово! Руфин, так получается, спасибо карантину что ли?
– Ну нет! Я бы все равно стала рисовать, но позже.
– На пенсии…
– Да.
– Руф, ну стремно же жить, думая о пенсии.
– Да ты что! Я думаю о пенсии с института.
– Зачем тебе пенсия?
– У меня очень большой горизонт планирования. Не хочу, чтобы на пенсии я какое-то грустное и тяжкое существование влачила. Хочу, чтобы пенсия была яркая, насыщенная. И чтобы не думать о еде, где взять денег на хлеб. Поэтому я готовлюсь к пенсии, все время про нее думаю. Но я не про пенсионные выплаты думаю, а про возраст.
– А что возраст? Думаешь, тебе захочется меньше двигаться?
– Однозначно, да. Кроме того, реклама и PR, в которых я работаю, – это отрасль для молодых. Для молодых мозгов, которые в курсе современных трендов, и молодых лиц.
– Руф, я желаю тебе, чтобы все твои желания исполнились. И еще вдохновения и много заказов.
– Спасибо!
Поддержите наше СМИ любой посильной для вас суммой – один раз,
или оформив подписку с помощью онлайн-кассы.
Став подписчиком KozaPress, вы будете поддерживать стабильную работу издания,
внося личный вклад в защиту свободы слова.
18+